Закон любви

Легко сказать: надо любить. А как? Вот как это – взять и полюбить того, кого любить вроде бы и надо, но не хочется; и даже если захотеть по велению долга, скажем, или по внушению совести, то разве можно себя заставить любить? И из-за чего именно, каким образом умножается в человеке любовь? Мы говорим сейчас не о том чувстве симпатии или влюбленности, которое возникает как бы само собой и увлекает человека в «возвышенный», романтический мир помимо его усилий. Нет, о таких чувствах и умонастроениях – разговор отдельный. Мы говорим сейчас о той христианской любви – о чувстве, как правило, тесно связанном с преодолением трудностей, с понуждением себя, о котором повествует Евангелие, да и вся церковная литература, отражающая реальность иной – духовной – жизни. Как нам полюбить ближнего – неудобного, вредного, нудного и неприятного иногда просто до ступора?

Ответить на этот вопрос нам поможет «метод от противного», а именно то указание Нового Завета, где говорится о причинах оскудения любви в людях вообще, да и в каждом человеке в частности. Так вот, как это ни покажется странным, любовь в человеческом обществе оскудевает от множества совершаемых в этом обществе беззаконий (см.: Мф. 24: 12).

Странно это слышать, не правда ли? Как-то мы привыкли считать, что любовь и закон никоим образом не связаны. И даже что любовь в некоторой степени делает человека свободным от закона, и поступки, совершенные по любви, должны быть оцениваемы с какой-то иной, отличной от обычного права, точки зрения.

Это отчасти правда, и мы знаем от Самого Господа, что тем, кто возлюбил много, прощается множество грехов. И поступки Самого Господа и Его святых на протяжении всей истории христианства часто выходили за рамки «актуального законодательства». Но о какой любви здесь идет речь? О той ли, которая связана только с приятными и сентиментальными переживаниями, с трогательными объятиями, умилительными слезами, восторженными поцелуями, нетрудными подарками и необременительными одолжениями? Именно о такой любви принято у нас сейчас говорить чаще всего, именно к такой любви призывать и ее восхвалять. Но на поверку такая любовь совсем не соответствует евангельскому представлению о любви – о той, что тесно связана с чувством долга и с необходимостью исполнения Закона Божия. Более того, если от множества беззаконий любовь оскудевает, то логично предположить, что от стремления тщательно этот Закон исполнять она должна умножаться. И вот тут очень интересно проследить, как это, каким именно образом исполнение Закона Божиего становится причиной умножения в человеке любви.

Исполняя заповеди Божии, человек сознательно, в меру своей немощи, стремится уподобляться Христу. Это стремление преклоняет, если можно так сказать, Христа на милость, привлекает к человеку Божественную благодать, так что он становится причастником Духа Христова, без Которого никто не может быть христианином. Этот Дух есть Источник настоящей любви. Более того, Бог Сам есть Любовь, как мы знаем из Евангелия. Так что послушание Его воле есть главное средство единения с Ним и стяжания любви.

О любви к Богу тоже часто говорят, имея в виду душевные переживания, самоощущения. Говорят: «Я Бога люблю!» – потому что в душе находят некое чувство к Богу, которое называют любовью. Удивительно, но это переживание, это самоощущение может быть ложным, если оно не побуждает нас к реальным поступками, к поведению, согласному с Законом Божиим. Более того, само это чувство может усыплять человеческую совесть, потому что человеку будет казаться, что если он Бога «любит», то одного этого уже довольно для согласия с Ним, что это и есть уже духовная жизнь. Но можно с уверенностью сказать: чувство душевного расположения, «симпатии» к Богу если и хорошо, то недостаточно для полноценной духовной жизни, которая складывается именно из сознательного послушания Богу, следования за Ним.

Апостол Иоанн Богослов говорит: «Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его; и заповеди Его не тяжки» (1 Ин. 5: 3). Очевидно, действительная любовь, будучи даром Божиим, всё-таки тесно связана с нашим произволением, с нашей доброй волей соблюдать и исполнять Закон Божий. И в этом смысле человек становится причастником Божией любви. И возрастает в этой любви именно и только тогда, когда стремится поступать во всех обстоятельствах жизни так, как поступал и заповедовал поступать Господь.

Если мы хорошенько вникнем в суть заповедей Христа, то увидим, что большинство из них говорит о том, как мы должны относиться к людям, окружающим нас, как мы должны поступать и чувствовать себя с ближними, причем независимо от того, приятны они нам или нет, дружелюбно настроены или враждебно. Удивительным образом именно в любви к ближнему и проявляется большей частью наша любовь к Богу. Или желание любви, если мы говорим о том, как стать причастником любви, как почувствовать ее, как взрастить и умножить в сердце.

Закон Божий как бы имеет две стороны – внешнюю и внутреннюю, и обе они важны в равной степени. Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Если ты находишь, что в тебе нет любви, а желаешь ее иметь, то делай дела любви, хотя сначала без любви. Господь увидит твое желание и старание и вложит в сердце твое любовь». То есть если человек сознательно начнет поступать по-евангельски ради Христа, ради Его правды, то он постепенно, по неложному обетованию Божиему, сделается причастником и чувства любви, которое служит основанием духовной жизни. Этому учит нас Евангелие, к этому призывает нас Господь.

Поступки любви совершать непросто. Особенно когда в сердце мгла и ожесточение, холодность и вражда. Но и в этих чувствах, посреди их, как в сердцевине урагана, всегда остается у человека неприкосновенное «место тишины» – его свободная и не связываемая ничем воля. Так что и посреди бурь, тревог и сомнений, если только человек захочет, он может, с помощью Божией, и думать, и поступать по-доброму, и в этом заключена великая тайна человеческой свободы – свободы, дарованной нам Христом; свободы, купленной для нас драгоценной ценой Его страданий и смерти. Другое дело, что степень этой свободы может быть самой минимальной, если человек сознательно и повседневно покорялся греху, если добровольно и долго служил страстям. Но и тогда у человека остается пусть маленькое, но неотъемлемое его право на свободу, хоть маленькая, но личная воля. И если эта воля будет обращена к Богу, если человек начнет себя, хотя бы и в малой степени, понуждать к исполнению Закона Божиего – «территория» его свободы милостью Божией будет обязательно увеличиваться и расти.

Будем помнить об этом. И какие бы ни обуревали нас мрачные, тревожные и неприязненные чувства, будем стараться сознательно, вопреки им поступать по-евангельски, и за эту верность Закону Божиему, за это через силу совершаемое исполнение Его заповедей Господь обязательно – то есть всенепременно – дарует нам испытать и подлинную любовь к Нему и к нашим ближним.

Но говоря о соблюдении Закона Божиего, о том, что это твердое основание и путь приобретения и умножения любви, надо сказать и вот о чем. Закон Божий отличается от закона человеческого тем, что последний распространяется только на дела и поступки, Закон же Божий в первую даже очередь обращен к глубинам сердечным, к чувствам и помышлениям, действует в области веры и в этой незримой, но явственной области устанавливает свои правила. И можно сказать, что дела, согласные с Законом Божиим, хоть и важны безусловно, но не имеют силы без соблюдения закона внутреннего, обращенного к сердечным глубинам, помышлениям и чувствованиям, потому что именно этот Закон определяет отношения человека с Творцом в области веры, свободной совести и воли. Именно в этой таинственной области и зарождается в согласии человека с Божественной волей любовь, распространяется на всю полноту человеческой природы и проявляется неизбежно в поступках и во внешнем соблюдении Закона. Но без веры сокровенной, без живого и сознательного устремления к Богу, без настойчивого искания Его – невозможно даже начало исполнения Его Закона.

Итак, начало любви в человеке – любви в действительном и высшем значении этого слова – полагается в чутком и внимательном обращении к Богу, в стремлении познать и исполнить Его святую волю. А по мере нашего тщания в исполнении Закона Божиего – тщания не внешнего только, но и внутреннего, всецелого – будет непременно и в нас самих, и в обществе нашем возрастать и умножаться любовь. Во всяком случае, именно к этому будем стремиться, если только мы называем себя христианами.

И хоть мы знаем, что беззакония в этом мире будут лишь умножаться, да не станет это причиной нашего оскудения в любви. И в море греха возможно с Божией помощью созидание и построение доброй жизни. Это возможно в том случае, если каждый из нас, несмотря на трудные обстоятельства, тревоги и смуты, будет твердо и с постоянством в сердце своем и в помышлениях и поступках блюсти закон Христовой любви.