Когда случается человеку согрешить – а случается, к прискорбию, нередко, – то наряду с прочими горькими мыслями приходит и такая: «Зачем? Зачем мне все это было нужно?» И, наверное, именно она особенно сильна и полезна как своего рода прививка от грехов последующих. Ведь и правда, как часто мы согрешаем не только в результате какого-то по-настоящему серьезного, пламенного искушения. Согрешаем не из-за того, что что-то неудержимо влекло нас к этому греху – так бывает, но далеко не всегда. И даже не потому согрешаем, что хотели чего-либо действительно сильно. А… просто, ни почему.
Приходит чувство раскаяния в совершенном, душа мучается, болит, переживает свою самоотчужденность от Бога. Сердце давит тоска, какая-то смутная, но хорошо ощутимая тревога, потерянность в настоящем, неуверенность в будущем, страх. Любая радость не радость уже, потому что отравлена этой внутренней горечью – послевкусием греха. Словом, обычное после падения – более или менее тяжкого – состояние.
И вот, знает человек, отчего плохо, знает и то, что выход из этого очередного кризиса есть, однако помучиться и пострадать, понести от Господа ту или иную «епитимью» придется. Но ради чего он на это себя обрек, для чего решился удалиться от любящего Отца в «страну далече»? Тут ясного ответа, по большей части, нет.
Когда заключает кто-нибудь сделку, то, живя в мире несовершенном, испорченном и лукавом, обязательно заботится, чтобы его не обманули, не подвели. И поэтому все проверяет заранее: хороший ли ему предлагается, скажем, товар, выгодные ли условия, не слишком ли с него высокую цену запросили? И если не прогадает человек, то радуется впоследствии, а если проведут его, переживает, огорчается. Но, по крайней мере, извлекает из ситуации опыт и впредь бывает осмотрительней, осторожней, лучше взвешивает все «за» и «против».
Так бывает в «обычной» жизни, там, где все ценности, приобретения и потери исключительно материальные – и руками пощупать можно, и взвесить, и на вкус попробовать. А в духовной… А в духовной как-то у нас все зачастую несерьезно, безалаберно получается, так что оправдываем мы слова Господа: «Сыны века сего догадливее сынов света в своем роде» (Лк. 16: 8).
Ведь видим раз за разом, что не соответствует товару цена. И не только кратковременна «радость» греха, скоропреходяща и суетна… Иногда и радости-то никакой нет. Грешишь «по инерции», не задумываясь, из какого-то странного безволия и малодушия. И не хотелось, и не желалось, а враг чуть «поддавил» – и поддались. Почувствовали: надо постоять на своем, побороться, потрудиться. И такая тоска охватила, такое уныние напало, что предпочли сдаться без всякой борьбы и без всякого труда. Кому не знакомо?
Давид и Вирсавия. Пророк Нафан обличает Давида. Миниатюра из Псалтири X века
И приобрести вообще ничего не приобрели. А потеряли – мир с Богом, совести спокойствие, цельность внутреннюю, столь трудно обретаемую вновь. Или то подобие цельности, какое имели. Это, вкратце, та цена, которую всегда в таких сделках платить приходится. Почему и задаем себе потом все тот же вопрос, в каком-то тягостном недоумении пребывая: «И зачем мне это было нужно?» Хотя ответ уже давным-давно готов: «Ни-за-чем!»
Просто вопрос этот запоздал, потому и польза от него хоть и есть какая-то, да не та, в какой нуждаемся. Раньше надо было себя о том же спрашивать, душу свою тревожить, сердцу сном лености греховной не давать засыпать.
Да, важно это – очень важно – уметь и спросить себя вовремя, по всей строгости, и ответить себе и совести своей без лукавства и малодушия. И еще – мужества и решимости набраться, чтобы с ответом этим сообразно и поступить.
Игумен Нектарий (Морозов)