Мы все, придя, кто-то раньше, кто-то чуть позже в храм, обязательно сталкивались с этой проблемой: а что нам делать со всем багажом прежней, такой неправильной, такой греховной жизни, которая протекала вне Церкви, которой мы жили без Бога? И также практически все допускали одну и ту же ошибку: далеко не сразу понимали, что багаж этот очень неоднородный и разноплановый и потому не надо сбрасывать его с «парохода» своего нового, церковного бытия. Что-то в нем наверняка окажется отнюдь не вредным и для этого бытия, что-то – по-настоящему ценным, а что-то так даже и бесценным.
Маленькая, далеко не самая значительная, но притом очень заметная часть багажа – обычаи и традиции, сложившиеся в нашем Отечестве за советский период, или шире – обычаи и традиции современного секулярного общества. В том числе – праздники. Вроде бы это не так уж и важно для нас – мы-то ведь знаем праздники настоящие, наполненные глубочайшим духовным смыслом, напоминающие о наиболее значимых событиях священной истории и о тех людях, жизнь коих была подвигом и неопровержимым доказательством того, что все, что заповедует нам Господь и чего ожидает Он от нас, совершенно реально, исполнимо.
И в то же время важно все-таки – потому как множеством нитей, и сильнее сказать – узами дружбы и любви связаны мы с огромным числом людей, которыми все эти «не духовные», то бишь светские праздники любимы, которым они по-настоящему дороги. 8-е марта, 23-е февраля, Новый год... Как нам быть с этими красными когда-то и для нас днями календаря? Всерьез уверять всех, нас окружающих, что, например, 8-е марта день вавилонских блудниц? Или просто воспользоваться поводом и сделать что-то приятное для женской части того коллектива, где привел нас Господь трудиться, или для кого-то из слабой половины «непросвященных», «религиозно безграмотных» наших знакомых? Мне вот, например, кажется, что от поводов для самого малого даже доброго дела отвращаться не стоит. Поэтому можно и нужно поздравлять женщин с их днем, равно как и защитников Отечества с их праздником, и близких и друзей наших – с Новым годом.
Этот праздник, безусловно, прочно занимает лидирующее положение в неписанных «рейтингах» народных симпатий и расположений. И нет в этом ничего плохого, кроме того, разве, что приходится он на пост и слишком часто даже для церковного человека служит источником искушений – самых разнообразных. Страна празднует его и будет праздновать, скорее всего, очень долго. И потому нам так или иначе надо выбирать... Либо скучно, нудно, а иногда даже ожесточенно ворчать, слыша разрывы петард, щелчки пробок, вылетающих из бутылок с шампанским, доносящееся и до нас неизменное «С Новым годом, с новым счастьем!», либо… Либо вспомнить, как и мы когда-то в детстве любили этот праздник, как ждали подарков от Деда Мороза, как вдыхали чудесный, словно из какой-то волшебной сказочной страны доносящийся до нас запах еловой хвои и мандаринов... Как надеялись, что «все плохое останется в старом году, а в новом будет только хорошее». Как ждали боя главных часов страны… Вспомнить и немного потесниться в своих сегодняшних мудрости и величии, и дать этому празднику какое-то место и в нынешней нашей жизни – пусть хоть и скромное.
Какое это место? Я думаю об этом каждый раз, когда по сложившейся уже у нас традиции собираюсь служить в нашем храме Божественную литургию в новогоднюю ночь. И понимаю, что лично для меня этот праздник (невзирая на условность свою) все равно остается поводом для того, чтобы подвести итог всему, что за минувший год произошло. Поводом задуматься о том, будет ли год наступающий для меня годом – нет, не нового счастья, а годом новых ошибок и преткновений? Или же я буду повторять прежние ошибки? Или попытаюсь их с Божией помощью избежать?
Этот праздник все так же, как когда-то в детстве, остается для меня символом течения времени, течения скорого, неостановимого здесь, на земле. И я не могу не вспомнить тех, кто ушел. Сначала – тех, кто ушел в этом году, а потом и всех вообще ушедших. И не могу не задуматься о том, где там, впереди, отмеченная уже Господом на карте здешнего нашего бытия точка и моего собственного ухода. И готов ли к нему я? И сколько еще зим надо мне пережить, чтобы подготовиться? И не откладываю ли я эту подготовку?
Это мои новогодние размышления, для меня очень дорогие и важные. Но и не только мои – мне не раз приходилось сталкиваться с тем, что примерно те же мысли и чувства рождает бой курантов в сердцах близких мне людей. И мне кажется, что есть все-таки за что этот праздник любить – и по старой памяти, и по новому, христианскому к нему отношению.
…Знаете ведь, есть у нас такие давние знакомые, люди совсем нецерковные, которые годами иногда, время от времени заходят в храм, но не более того. А потом все же воцерковляются, хоть никто и не ожидал, что в их жизни такая перемены возможна. Кто знает – служим мы вот так, год за годом эту ночную новогоднюю литургию (а служат ведь многие!), так может и Новый год воцерковится? Хоть немного... Я лично ему этого желаю. Из христианского к нему милосердия, скорее всего.
Игумен Нектарий (Морозов)