(Продолжительность 12:04)
Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!
Сегодняшнее Евангельское чтение (Лк. 8,41-56) повествует нам о том, как к Господу Иисусу Христу подошел некий «человек, именем Иаир, который был начальником синагоги; и, пав к ногам Иисуса, просил Его войти к нему в дом, потому что у него была одна дочь, лет двенадцати, и та была при смерти» (Лк. 8:41-42).
На должность начальника синагоги выбирали человека за особое благочестие, может быть, и за то, что он отличался каким-то положением в обществе. Ведь во времена Моисеева закона земное преуспеяние считалось признаком Божия благословения. И вот этот уважаемый человек, уже ни от кого не ожидавший помощи и доведенный до отчаяния безвыходным положением – страшной болезнью единственной дочери, был вынужден обратиться к Господу Иисусу Христу.
Возможно, если бы такой крайней нужды не было, он, наверное, не сделал бы этого, потому что начальники иудейского народа относились к Великому Проповеднику и Пророку с большой осторожностью. Некоторые из них и уверовали во Христа, как говорит апостол Иоанн Богослов, но, боясь отлучения фарисеями от синагоги, не исповедовали Его (а в то время в ветхозаветной Церкви партия фарисеев, если можно так сказать, пользовалась высочайшим авторитетом). Однако Иаира не испугало даже это, поэтому он пришел к Иисусу, и не только пришел, но и пал к Его ногам, прося войти к нему в дом.
«Когда же Он шел, народ теснил Его», – как говорится в Евангелии (Лк. 8,42). Спасителя вообще часто окружало, особенно в местах людных – городах, селениях, множество людей, ожидавших услышать какие-то поучения, а более всего – жаждавших увидеть чудеса исцелений. Может быть, и в этот раз среди народа были и просто любопытные, желавшие увидеть какое-нибудь чудо.
«И женщина, страдавшая кровотечением двенадцать лет, которая, издержав на врачей все имение, ни одним не могла быть вылечена, подойдя сзади, коснулась края ризы Его; и тотчас течение крови у ней остановилось» (Лк. 8:43-44). Вообще, по закону Моисееву, женщина в нечистоте не имеет права ни к кому прикасаться. Считалось, что оскверняется даже тот, кто сел с ней на одну кровать. Поэтому прикосновение этой женщины к ризам Спасителя было явным нарушением Моисеева закона. Но она была доведена до отчаяния и, не получив ни от одного из врачей помощи, готова была пойти даже на это, лишь бы получить исцеление.
Конечно же, у нее была вера. Притом вера столь сильная, что заставила ее прикоснуться тайно. От этого тайного, как будто бы без ведома Самого Спасителя, прикосновения, она ожидала исцеления. Вера заставила ее пойти на нарушение общепринятых норм поведения. И вера ее не посрамила: тотчас течение крови у нее остановилось, и она получила исцеление.
И, как говорится в Евангелии, «сказал Иисус: кто прикоснулся ко Мне? Когда же все отрицались, Петр сказал и бывшие с Ним: Наставник! народ окружает Тебя и теснит, – и Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне?» (Лк. 8,45). И Господь открывает причину Своего вопроса, как сказано в Евангелии: «Прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня» (Лк. 8,45). То есть «некто» прикоснулся не так, как все прочие, но некоторым особенным образом. Сила, которая изошла через тело и одежду Спасителя и мгновенно исцелила женщину – это, несомненно, Божественная благодать, Божественное действие. Благодать изошла не без Его ведома, ибо это невозможно. Конечно же, Господь сказал «некто» не потому, что Он не знал, кто к Нему прикоснулся.
Он хотел, чтобы исцелившаяся женщина сама обнаружила происшедшее с ней чудо, сама призналась как в нарушении закона – в своем дерзновении, так и в чуде исцеления – в своей вере. Он хотел, чтобы этим признанием она показала, что иногда нарушение закона (в данном случае, конечно, ветхозаветного), если оно совершается по вере, приносит необыкновенный плод.
Спаситель обладал Божественным всеведением, и Он знал, кто, когда и почему к Нему прикоснулся. «Женщина, видя, что она не утаилась, с трепетом подошла и, пав пред Ним, объявила Ему перед всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас исцелилась» (Лк. 8,47).
В этом признании проявилось все ее смирение, ведь для того, чтобы объявить о своем кровотечении, ей пришлось перешагнуть через себя, преодолеть естественный женский стыд. «Он сказал ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром» » (Лк. 8,48).
Спаситель говорит ей эти слова после того, как она смирилась, понесла стыд, позор, объявив перед толпой народа о своей болезни и исцелении. Ведь прикосновением в нечистоте она явно нарушила Моисеев закон; кроме того, она прикоснулась к Тому, Кого почитали Пророком и Великим Учителем.
Но Господь говорит ей не только о том, что она получила исцеление, но и о том, что вера спасла ее. Спасла не только от болезни. Такая вера спасает и от вечных мук, и от рабства греху и дьяволу. «Вера твоя спасла тебя; иди с миром», то есть – отныне ты можешь примириться с Богом в душе своей.
И мы с вами, братья и сестры, окружаем Спасителя. Конечно, не так очевидно, как окружал Христа народ во время Его земной жизни, но тем не менее так же действительно, как и тогда.
Мы приходим в храм, место явления славы Божией. Все Таинства здесь совершаются именем Иисуса Христа. Мы прикасаемся к Нему самым необыкновенным образом: не одежды лишь Его касаемся, но принимаем Христа внутрь себя во время причащения Его Тела и Крови. Ведь и саму церковную обрядность, то есть: храм, иконы, богослужение, священнические облачения, те или иные священнодействия – можно назвать одеждой, прикрывающей Невидимое Божество.
Мы все прикасаемся к этой одежде, все, можно так сказать, «тесним Господа», но не многие из нас получают исцеление. Имеется ввиду здесь исцеление не телесное (ведь спасаться можно и будучи больным, и болезнь иногда может быть даже полезнее). Имеется в виду душевное исцеление, то есть прекращение течения страстей из нашего сердца, которое получают немногие. Ведь как мучительная болезнь кровотечения изнуряет тело женщины, так и течение страстей изнуряет и душу, и тело всякого человека.
Мы получим исцеление только в том случае, если умом прикоснемся ко Господу с такой верой, какая была у той женщины, если будем с дерзновением преодолевать свое неверие и пробиваться сквозь мешающую нам толпу греховных помыслов и всевозможных суетных обстоятельств.
Однако ничто не принесет нам пользы, если мы будем делать это без веры, по крайней мере, без понуждения себя к ней. Как не принесло пользы присутствие Спасителя многим и многим людям, окружившим Его, не имевшим веры. Спаситель ясно сказал: «Вера твоя спасла тебя» (Лк. 8,48).
Мы можем оправдывать себя, говоря: «Но мы же верующие люди! Мы ходим в храм, исполняем церковные требования: соблюдаем посты, читаем домашние молитвы, исповедуемся и причащаемся, в конце концов, принимаем Символ Веры. Как же можно о нас сказать, будто у нас нет веры?!»
Однако вера бывает разная по своей силе. Спаситель сказал, что если бы вера наша была величиной лишь с горчичное зерно, то мы бы сказали горе: «Сойди с места!», и она бы сошла - так сказано в Евангелии от Матфея (Мф. 17,20).
Мы же оправдываем себя, говоря, что есть две веры: одна – умственная и другая – живая, о которой сказал Спаситель. Но на самом же деле двух вер быть не может. Не нужно думать, что одна вера – у какого-нибудь человека, который правильно исповедует истины христианства, а другая вера – у отца Иоанна Кронштадтского, например, или у кого-нибудь из других Святых Отцов, творивших чудеса.
Нет, это одна и та же вера, только степень ее – разная. Например, тот же отец Иоанн Кронштадтский тоже верил так, как учат церковные догматы, а не как-то иначе, но все дело в том, что эти догматы стали его сердечной верой.
Разве вера в то, что Иисус Христос есть Сын Божий не является догматом? Но один признает это лишь умом, а другой воспринял это всем сердцем. Только человек, имеющий настоящую веру, может получить у Бога просимое. Пусть не исцеление тела, не дар чудотворений, но, по крайней мере, исцеление от собственных страстей, от этого духовного кровотечения.
Но знание это нужно нам не для того, чтобы нас привести в уныние и отчаяние и отсечь нас от Церкви по той причине, что мы, мол, не имеем настоящей веры и поэтому страдаем, но для того, чтобы мы старались ту малую веру, которая в нас есть, постоянно развивать, чтобы она стала как «горчичное зерно», и мы всем своим существом поверили бы в то, что Иисус есть Сын Божий.
И тогда все Церковные Таинства и обряды начнут приносить нам пользу, очищая от внутренней нечистоты. Нельзя надеяться лишь на то, что, поскольку мы ходим в храм и имеем какую-то веру, то за это одно Господь должен нас спасти.
Это не означает, что Он не помилует и не спасет, но в то же время ожидать от столь слабой веры исцеления от страстей не приходится. Поэтому многие из нас, оправдывая и успокаивая себя тем, что мы ходим в храм и этого достаточно, пребывают в страстях, не меняясь в лучшую сторону. Они с трудом удерживаются от смертных грехов, почитая это за нечто великое.
Каждый из нас обязан стремиться к внутреннему очищению, сердечной чистоте. Даже те заповеди, например, десять Заповедей Моисеевых, девять Заповедей Блаженства – все это необходимый минимум, который мы должны соблюдать. А в наше время все становится так, что если человек соблюдает хотя бы одну из этих Заповедей, то его уже почитают почти как святого – но это крайне неправильно.
На деле чаще всего очищение внутреннее происходит в призывании имени Господа Иисуса Христа, Сына Божия в любой из молитв. Понуждая себя к непрестанной, например, Иисусовой или любой другой молитве, мы умом прикасаемся ко Господу подобно тому, как прикоснулась к нему рукой евангельская кровоточивая жена.
От внимательной молитвы в нас постоянно увеличивается вера, и мы начинаем не только доверять Писанию, но и опытно познавать его истину. Именно через молитву все Таинства приходят в соприкосновение не только с нашими чувствами, но и с душой, и только тогда начинает происходить исцеление. Молитва делает их для нас действенными, делает нас способными получить от них пользу, воспринять Таинства глубоко внутрь себя. Так происходит соприкосновение нашей грешной, нечистой души со Спасителем, и тогда наша вера действительно нас спасает, а в нашей душе водворяется мир.
Спаси Господи!
иерей Алексий (Обрезков)